Совсем нелишне сказать, что с конца прошлого века немногочисленная местная интеллигенция изо всех сил своих пытается подтянуться к университетскому Саратову. Устроили неплохую библиотеку, была гимназия и учительская семинария, которую, например, закончил известный советский писатель Федор Панферов.

Наверное, когда Клочковы приехали, то им не без восторга и гордости рассказывали о только что прошедших встречах. Был в Вольске секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Жданов. Немного раньше ликующе — митингами по многим предприятиям — встречали группу отважных челюскинцев и одного из самых первых Героев Советского Союза летчика Водопьянова. Не забывает дорогой земляк Федор Панферов. Побывал здесь и автор романа «Цемент». Надо думать, что книгу Федора Гладкова читали в Вольске с особым интересом.

Вот и получается, что хоть мал городок, всего 50 тысяч в нем населения, да знаменит, на виду он у всей страны. Василий и Нина могли бы ощущать удовлетворение, что переехали сюда.

Чернышевского, 35. Это адрес дома, где поселились они втроем. Нина Георгиевна рассказывала мне, а я, не скрою, любовался в ее рассказе Василием, потому что даже в немудреной, казалось бы, сцене черточки его характера представали выпукло и зримо:

— Когда мы приехали в Вольск, Вася оставил меня с ребенком на вокзале — он никого не хотел беспокоить, мы выехали без предупреждения, — а сам побежал в город и за каких-нибудь два-три часа нашел квартиру, да еще успел купить детскую кроватку, стол, кровать. Я была удивлена, когда он нас с сыном привел в квартиру, а она была уже почти обставлена.

Дом тот и поныне цел. На доме мемориальная доска. Прекрасна традиция — каждую весну в мае сюда приходят пионеры: цветы приносят, поют песни; одну из них о земляке, погибшем под Москвою, сложил местный школьник.

В городе много таких мемориальных досок. Он вписал в историю Великой Отечественной войны, как рассказал мне, вооружившись списками, вольский краевед-газетчик Александр Андреевич Алексеев, 49 Героев Советского Союза.

Жила в Вольске, к примеру, и семья Талалихиных. Уехали в Москву за несколько лет до приезда Клочкова. Летчику Виктору, как и пехотинцу Василию, придется одновременно защищать Москву в грозную осень сорок первого…

В списке героев из Вольска одна женская фамилия — Маресева Зинаида Ивановна. Надо непременно запомнить это, ибо несколько дальше и о ней прочтется кое-что неожиданно интересное в прямой связи с В. Г. Клочковым.

Домик, где стали жить Клочковы, в глубине двора. Стоит он у подножия меловой горы, на скате. Прямо у входа две громадные ветлы в три обхвата. Говорят, что им чуть ли не по 200 лет. И еще одна замета — неподалеку речушка Малыковка, та самая, о которой Пушкин писал в своей «Истории Пугачева».

Две небольшие комнатки заняли они. Соседка Александра Петровна Ключева — вот сколько лет все на одном месте живет — вспоминает:

— У них была вот здесь комната метров на девять, а рядом полужилая комната поменьше. Холодная квартира была. Дом-то наш старинный, да все стоял тогда без ремонта.

Но изба, давно сказано, не углами красна. Не брюзжанием была наполнена маленькая квартирка, а звонкой жизнью: еще бы — сынишка! И уютом, заботой, домашними хлопотами, которыми окружила детей и внука приехавшая в Вольск мама Василия Анастасия Михайловна. Да и не любили ни она, ни Нина с Василием унывать и огорчаться из-за каких-то бытовых неурядиц. Не то испытали раньше…

Рубрика дополнений. Из отступлений в прошлое

Суровыми испытаниями закалялся род Клочковых. С середины XVIII века можно вести рассказ. Далекий прадед Иван, по деревенскому прозвищу Клок, крепостной. Но не выдержал притеснений помещика, взбунтовалось непокорное сердце. Бежал из-под Пензы на Волгу.

Каково родителям пришлось, мать Василия в своих кратких воспоминаниях успела оставить: «Мой муж, как ни бился, а в старой России из нужды так и не выбился».

О детях тоже поведала: «Когда родился Вася, мы уже троих детей имели. Дальше семейство прибавлялось. Правда, и умирали детки. А тут война. Мужа воевать послали. Что я могла одна сделать с семьей в шесть человек? Старшему-то сыну Ивану тогда едва семь лет минуло. Совсем обнищали мы. Так было, что и вспоминать страшно».

Революция… «Очень обрадовались мы, когда услышали, что осенью 1917 года в Петербурге революция произошла. Свободно вздохнули люди. Муж домой вернулся. Правда, больной весь. Но за работу с жаром взялся, все приговаривал: „Теперь наша власть — рабочая, крестьянская“».

Но испытания продолжались: «Только стали поправляться, стихийное бедствие на нас обрушилось. В один день, ветреный, жаркий, почти полсела выгорело. Я ребят вывожу, муж на крыше с ведрами. Уже пылом всех хватает, одежда загорается.

Вдруг спохватилась — нет Василия с Иваном. Ну, думаю, пропали наши дети. А они, оказывается, не растерялись в опасную минуту. На дворе у нас фура с накошенным хлебом стояла. Василий с Иваном запрягли в эту фуру лошадь, да и угнали ее далеко за село, в поле. Что спасли они, только у нас после пожара и осталось…»

1921 год. «Новое несчастье, — так пишет мать Василия. — Большой неурожай в Поволжье случился…»

Ее дополняют сестра и брат Героя. «Все, что посеяли с весны, пожгло. Ни хлеба, ни картошки, ни соломы даже». — Это рассказала мне Таисия Георгиевна. «Ходили в лес и собирали желуди и траву. Потом все это сушили, пекли и варили. Ужасно есть хотелось». — Это запомнилось Ивану Георгиевичу.

Клочковых вывозят в Сибирь, на Алтай. По дороге, о чем можно прочитать в найденной автобиографии Клочкова, умирают отец и два меньших брата.

И на Алтае не сразу наладилось. Мать у кулаков батрачила, а ребятам своя жестокая доля досталась: «Первое время я и мой брат беспризорничали. Ходили по миру». Такова автобиографическая запись Василия Клочкова. Потом и им в батрачата пришлось податься. Однажды хозяин спустил на десятилетнего Васю собаку. Шрамы остались на всю жизнь…

Работа

С самого начала, не зная, видно, где искать себе работу, пошел новосел на почту. Оглядевшись, присмотревшись, решил приобщиться к ведущей в городе промышленности, которая агитирует за себя всем и всех к себе приманивает. Это, естественно, цемент и все то, что «работает» на цемент.

И приобщился. В автобиографии В. Г. Клочкова появляется следующее: «Сначала я работал около 2-х лет на машиностроительном заводе „Металлист“ зам. гл. бухгалтера».

Каким же был этот завод в те годы? Часто, почти в каждом своем номере, пишет о «Металлисте» городская газета тех лет, с которой, понятно, я не мог не